Полевой сезон долларовых сборов

 Олег САПЕГО, директор РДУП "Витебсклеспроект"

Для улучшения внешнеторгового баланса Беларуси выгодно наращивать в первую очередь экспорт услуг. В этом деле предприятия республики имеют многолетний опыт, причем не только в таких традиционно экспортоориентированных секторах, как IT, строительство или грузоперевозки. К примеру, интересную модель взаимовыгодного сотрудничества с российскими владельцами и арендаторами лесов отработало РДУП «Витебсклеспроект». О ней рассказывает директор предприятия Олег САПЕГО.

- Олег Константинович, как началось сотрудничество вашего института с россиянами?

- В полном смысле слова его сначала даже нельзя было назвать сотрудничеством. Министерство лесного хозяйства СССР, чьим структурным подразделением была и наша экспедиция, в 1955 г. запланировало нам дополнительную площадку для работы в Бурятии, как раз в районе Байкала. Красивейшие, заповедные места, с которыми многие работники нашей организации за эти годы буквально сроднились. Проводили там полный полевой сезон, выполняли таксацию, отводы лесосек, составляли «Проекты организации и развития лесного хозяйства». Работа наша всегда получала высокую оценку.

- А потом СССР распался, у российских лесов появились новые хозяева - арендаторы. С ними надо было налаживать деловые, коммерческие отношения. Несмотря на большую отдаленность исполнителей от заказчиков, значительно повышающую стоимость услуг, от сотрудничества с белорусами никто не отказывается. Ценят качество? Соглашаетесь на минимальную цену контракта?

- Все вместе, конечно. Хотя рентабельность работ в России никогда не опускается ниже 20%, в Беларуси нам столько не платят. В прошлом году «привезли» почти 490 тыс. долл., прибавка по сравнению с 2010 г. - более 90 тыс.
Спектр услуг на российском рынке из года в год расширяем. В последнее время в Новгородской и Калужской областях удается получить заказы на выполнение планов по отводу лесосечного фонда для арендаторов, базового лесоустройства и составления лесохозяйственных регламентов по лесничествам .

И вот какую специфическую особенность работы в России важно еще отметить. Таких лесоустроительных экспедиций как наша, учитывая территорию страны, там явно не хватает. Да и возможности у них сегодня не самые большие. Российские лесоустроители готовы обрабатывать готовые данные и составлять проекты, сидя в кабинетах за компьютерами, а вот «ходить по лесу» желающих явно не хватает. В Беларуси же смогли сохранить и вывести на современный уровень развития полноценные структуры лесного хозяйствования. Поэтому сегодня сотрудничество с нами для российских партнеров оказывается в значительной мере безальтернативным. И если ты предлагаешь качественную услугу, то гарантированно будешь иметь на нее растущий спрос, да и за ценою можно постоять.

Очередное очень интересное предложение мы получили совсем недавно. На Сахалине создано совместное предприятие с участием российского, японского, английского капиталов, оно взяло в аренду 2 млн. га леса - чуть ли не половину острова. Нас пригласили принять участие в работах по таксации и лесоустройству, причем мы можем претендовать на такой их объем, какой реально готовы выполнить.

- Что вы считаете наиболее ценным в опыте сотрудничества экспедиции с российскими заказчиками?

- Прежде всего, если рассчитываешь на долговременное сотрудничество, очень важно врасти, вписаться в местную среду. У наших партий, ежегодно выезжающих в Бурятию, сложились самые добрые отношения и с заказчиками, и с коллегами, и с администрацией района, и с местными жителями. В нас видят не приезжих халтурщиков, а близких добрых соседей. Знаете, когда работаешь вдали от дома, в глухом лесу, в любой момент могут понадобиться помощь и поддержка, и если нет уверенности, что ты их получишь, в такие командировки лучше не ездить. Не деньги будешь зарабатывать, а бороться с проблемами.

Одно из важнейших направлений «врастания» - создание собственной производственной базы. Ежегодно отправляясь в сезонную экспедицию, всю технику, инструменты везти с собой, а на месте использовать арендованные помещения, просто нерачительно, экономика такого проекта никогда не сложится. На Байкале, в поселке Турка, мы купили землю, построили несколько жилых домов, гараж, помещение для хранения инвентаря, техники.

Как правило, довольно сложно сегодня выстраиваются финансовые отношения с партнерами. Наш опыт показывает, что вовремя и в полном объеме поступают средства только от государственных организаций, использующих бюджетные ресурсы. Частные фирмы, даже те, с которыми у нас сложились самые добрые отношения, затягивают расчеты на многие месяцы. Объяснение одно - нет денег.

Одно личное наблюдение. И с частными, и с государственными организациями в России нам, как правило, удается избегать конфликтных ситуаций. Если возникают какие-то проблемы - а в реальной производственной деятельности без них не обходится - стараемся решать их совместно, не обращаясь к посредничеству вышестоящих организаций или контролирующих органов. В Беларуси отношения между заказчиками и подрядчиками более формальные, чрезмерно много внимания уделяется мелочному контролю, что не всегда идет на пользу делу.

Как я уже говорил, средняя рентабельность наших экспортных контрактов близка к 20 %. Мы могли бы продавать свой труд гораздо дороже, если бы имели свободный доступ на рынок и работали на нем в качестве генерального подрядчика, а не, как сегодня, субподрядчика. Но для этого требуется получить российскую лицензию. При сравнительно небольших объемах работ затраты на выполнение лицензионных требований могут себя и не оправдать, но если активно развивать экспорт услуг, то надо становиться на рынке полноценным игроком. Мы эту тему тщательно изучаем, оцениваем свои возможности. Есть также надежда, что с созданием Единого экономического пространства белорусские сертификаты получат признание в России и Казахстане. Для нас это было бы идеальным вариантом решения вопроса.

В любом случае в сфере лесного хозяйства есть возможность активно наращивать экспорт услуг. Во многих нишах конкуренция здесь минимальная, и любой здравомыслящий руководитель предпочтет белорусского партнера польскому, немецкому, тем более - китайскому.

- Как бы вы оценили созданную в России систему аренды лесов? Насколько она может быть применима в Беларуси?

- Тут надо учитывать, что после распада СССР у русского леса фактически не осталось хозяина. Леспромхозы распались, функции лесничеств были сильно урезанными. Переход к арендным отношениям оказался вынужденной мерой, попыткой навести в лесном хозяйстве хоть какой-то порядок. Сегодня, по моим наблюдениям, одни арендаторы бережно и грамотно относятся к зеленому богатству, других интересует только сиюминутная прибыль, у третьих нет средств на проведение каких бы то ни было работ. Россия - большая страна, там все очень по-разному.

В Беларуси же всегда существовала весьма эффективная система лесного хозяйствования, ломать, перестраивать ее я не вижу смысла. Тем более, что она дает возможность рационально использовать лесные ресурсы предприятиям всех форм собственности.

К примеру, по заказу частных компаний мы подготовили уже несколько проектов рубки древесины (ольхи серой) в топливно-энергетических целях. Площади, занятые этим малоценным в деловом отношении деревом, в Беларуси довольно значительны, и бизнес по его переработке, допустим, на пеллеты, представляется исключительно перспективным. Еще одно интересное направление - получение живицы из сосны, проекты выполнения подсочки сейчас также часто попадает в наш портфель заказов.