В середине прошлого века Франция первой в Европе столкнулась с серьезным кризисом системы чрезмерно централизованного государственного управления. В свое время основатель Пятой республики Шарль де Голль создал в стране - не в последнюю очередь для вывода ее из послевоенного экономического кризиса - мощную вертикаль власти. Но впоследствии она же стала тормозить развитие государства.
Шарль де Голль
Президент, который умел отказываться от власти
Состояние послевоенной Франции никто не называл кризисным. Но в обществе было немало недовольных существовавшей системой управления, восстановление экономики происходило не так быстро, как в других европейских странах. Генерал де Голль, придя в 1958 г. к власти, попробовал придать экономике ускорение в том числе с помощью, как сейчас говорят, административных методов управления. Определенный эффект они действительно принесли, однако не столь значительный, как ожидалось.
Впрочем, некоторое экономическое торможение почти никак не отразилось на отношении французов к своему лидеру. Он по-прежнему был «любимым Шарлем» и вполне мог не рисковать авторитетом, признавая свои не столь уж очевидные управленческие ошибки. Но де Голль был действительно великим человеком, умевшим ради блага страны жертвовать собственными амбициями и даже имиджем. В конце второй пятилетки нахождения у власти он провозгласил новый курс, направленный на ограничение роли государства во всех сферах общественной и хозяйственной жизни. Правда, реально продвинуться в этом направлении помешал политический кризис 1968 г., после которого президент добровольно ушел в отставку.
Центр «урезали» ради регионов
Полномасштабные реформы по децентрализации системы управления были начаты только в 1982 г. президентом Франсуа Миттераном. В первую очередь он значительно ограничил права префектов, стоящих во главе регионов и назначаемых из центра, а регионы, департаменты и коммуны получили широчайшие полномочия. Причем передаваемые из центра на места полномочия в обязательном порядке обеспечивались соответствующими финансовыми ресурсами.
Второй этап реформ, в ходе которого местные депутаты получили дополнительные полномочия, связан с именем премьер-министра Жан-Пьера Раффарена. «Наша республика устала. Ей не хватает живых сил с мест, из провинции. А децентрализация - это баллон с кислородом», - любил повторять Раффарен. Правда, он оказался не слишком талантливым организатором и не смог сколько-нибудь успешно претворить свои лозунги в жизнь. Например, Раффарен требовал, чтобы каждый министр одну неделю в месяц проводил в поездках по провинциям и сам строго следовал этому правилу. В ходе таких вояжей премьер-министр стремился до тонкостей вникнуть в то, чем живут и занимаются французы на местах, а также не скупился на советы. Однако «живое общение» давало незначительный эффект, в то время как решение многих стратегических для страны вопросов тормозилось. Очень быстро некогда популярный лидер получил уничижительное прозвище «Раф-путешественник» и нынешний президент Франции Николя Саркози отправил его в отставку.
Тем не менее эксперты назвали осуществленные мероприятия «самой важной французской административной реформой со времен Наполеона». Вот несколько ее штрихов. Прерогативой исключительно местных властей стала система начисления и выплаты семьям пособий на детей. По оценкам ООН, Франция проводит едва ли не самую эффективную на континенте политику повышения рождаемости. Реализация пенсионной политики также передана на места. Хотя размеры пенсионного обеспечения определяет государство, депутаты на местах могут провести обследование домашнего хозяйства пенсионера и если придут к выводу, что средств на «нормальную жизнь» не хватает, то из местного бюджета будут полностью оплачивать, например, питание. При этом, правда, деньги на руки пенсионеру не выдадут, а завтрак, обед и ужин доставят прямо в дом, где он проживает. На содержании муниципалитетов находятся государственные школы и колледжи. Результат: в отношении материального обеспечения школьное дело во Франции поставлено образцово. Страна достигла также значительных успехов в обеспечении прозрачности бюджетной и налоговой политики. Сегодня каждый налогоплательщик имеет возможность получить исчерпывающую информацию о том, как расходуют государственные средства центральный аппарат и местный департамент. Причем после децентрализации доля местных налогов заметно увеличилась, а их использование, что признают даже критики правительства, стало более эффективным. Снизилась в бюджетной сфере и коррупция. Правда, по другим оценкам, она опустилась из столицы в регионы.
Конечно, никто не говорит, что французская государственная машина сегодня работает идеально. Как и в других странах, бюрократии там хватает, а после создания ЕС в некоторых сферах ее стало даже больше. Поэтому многие кандидаты выходят на выборы с лозунгами продолжения административной реформы.
Сенат Франции
Пример для всей Европы
И все же пример децентрализации, поданный Францией, оказался для Европы исключительно полезным. Ему последовали многие государства. А ряд стран, такие как, например, Швеция, Португалия, Греция наделили местные органы власти еще большими, нежели французы, полномочиями - естественно, «отрезав» их у центра. Получила признание и идея «фискальной автономии». Во многих странах ЕС местные налоги практически полностью аккумулируются в «своих» региональных бюджетах. Государственный бюджет лишь в некоторых случаях, главным образом для реализации широкомасштабных программ, оказывает регионам поддержку. При такой системе налогоплательщики (они же в большинстве своем избиратели!) могут гораздо лучше оценить эффективность использования налогов, и, главное, активно влиять на деятельность органов местной власти.
Серьезное внимание опыту французских реформ государственного управления уделяют в России. Да, последние десять лет российские реформы в этой сфере идут, похоже, в прямо противоположном направлении и нацелены главным образом на укрепление вертикали власти, идеи децентрализации сегодня пропагандируют многие российские политики, включая Дмитрия Медведева. Приведем выдержку из статьи бизнес-консультанта Булата Исенжулова, опубликованной в «Независимой газете»: «Опыт Франции показывает, что децентрализация - это не игрушка для политиков. Это серьезная сложнейшая наука, не прощающая поверхностного подхода, популизма и нерешительности. И политическая принадлежность не дает понимания того, каким образом необходимо пользоваться этим мощным и умным оружием. По иронии судьбы противниками децентрализации во всем мире традиционно выступали и коммунисты, и правые консерваторы, не говоря уже о радикалах всех мастей... Следует признать, что решения по эффективной децентрализации выходят за рамки понимания политиков и находятся в сфере государственного менеджмента, с точки зрения которого ценности не размениваются из соображений политической целесообразности, а служат долгосрочным целям общества».
Что касается Беларуси, то тема децентрализации здесь не просто не модная, она сегодня практически не звучит. К примеру, если ввести это слово в поисковое окно сайта газеты «Беларусь сегодня», то за два последних года он выдаст только два текста, в которых оно встречается. Автор одного из них - проректор Академии управления при Президенте РБ Игорь Ганчеренок высказывает идею о необходимости дальнейшего укрепления государственной власти, после чего можно будет ставить вопрос о регулировании, децентрализации и либерализации. Второе упоминание находим в предвыборной программе кандидата в президенты Алексея Михалевича… Видимо, концепция «сильного социального государства», как ее видят руководители Беларуси, не предполагает даже приближения избирателей и налогоплательщиков к осуществлению властных полномочий.
К слову, противники ослабления центральной власти во Франции в свое время аргументировали свою позицию тем, что это может привести к распаду страны на отдельные суверенные государства. Во Франции, где исторически сильны различия и даже противоречия между севером и югом страны, западом и востоком, такая опасность реально существовала. В Беларуси вряд ли удастся найти хоть один рациональный аргумент, заставляющий отказаться от делегирования части полномочий на места. Аргументы могут быть только политические.